Скажем так, дружественный нашей компании информатор.
– Хорошо, но почему тогда статья не была опубликована, если она интересная и важная?
– Хм… Знаете ли, есть такие вещи, ознакомление с которыми широкого круга людей преждевременно, пока они не стали реальностью. Понимаете, такие научно-исследовательские разработки как ИИ требуют больших ресурсов, единого руководства, единого плана. Только тогда результат будет достигнут максимально быстро. А ещё они требуют тишины. В эпоху интернета мы – технологи и изобретатели забыли, что есть такое понятие – технологическая тайна. Не государственная, а именно технологическая, коммерческая тайна. А ещё существуют плохие парни. Подумайте, что будет, если статью прочитали бы какие-нибудь специалисты, которые служат «плохим парням» … Как я уже сказал, нам очень понравилась Ваша статья. Ваш подход к проблеме. Мы знаем, что Вы – исследователь и программист высшего класса. Таких специалистов нельзя упускать. В связи с этим наше руководство официально предлагает Вам заключить контракт на работу в нашей компании. Мы – очень солидная фирма, у нас очень высокая капитализация и мы можем предложить Вам очень, очень хорошие условия.
– И какие условия? – спокойно спросил Ярослав, отхлебнув чай из фарфоровой кружки, разрисованной японским пейзажем.
– Мы предлагаем зарплату 200 тысяч долларов в год. Это намного выше среднего уровня зарплаты программиста в США. Ежегодный оплачиваемый отпуск с туром по Вашему выбору в любую страну за счет компании. Научно-исследовательский центр нашей компании по разработкам, связанным с ИИ, расположен в Берлине. Так нам удобнее по ряду юридических и финансовых причин. Соответственно, вам придется работать в Берлине. И очень важно, что аренда квартиры, коммунальные расходы, интернет и связь будут оплачиваться за счет компании. И сверх этого – премии и другие поощрения. Я уполномочен подписать с Вами контракт. К работе можете приступить сразу же после подписания контракта и приезда в Германию.
– Да. предложение действительно заманчивое… А как с рабочей визой? У меня есть только Шенгенская туристическая. А оформлять рабочую визу положено находясь здесь, в России. И это совсем не скоро, как я знаю.
– О, насчет этого не беспокойтесь, – заявил Фрэнк, – мы быстро оформим на Ваше имя паспорт какого-нибудь островного государства, Сент-Китс и Невис или Антигуа и Барбуда, и рабочую визу вы получите уже не в России, а в Германии.
Ярослав подумал: «Да, похоже, что они действительно готовы раскошелится. Такой офшорный паспорт стоит порядка 200 тысяч долларов. Черт возьми, я на самом деле их сильно заинтересовал». С одной стороны он был горд, с другой – в этой внезапной щедрости было что-то настораживающее. Однако, не в характере Ярослава было опасаться чего-то неопределенного. Предложение было слишком заманчивым, открывало перед ним большие перспективы на будущее. И поэтому он сказал:
– Ок. Я согласен.
– Отлично! Знаете Ярослав, я был уверен, что Вы согласитесь. Поздравляю Вас. Я сегодня же скину Вам на емейл текст контракта. Только обратите внимание на ряд условий по безопасности.
– Каких условий?
– О, сущие пустяки. Стандартные условия, которые практикуются в случаях эксклюзивных контрактов. Мы не работаем на правительство и не занимаемся ничем секретным. Просто защита от недобросовестных конкурентов, чтобы внутренняя информация не попала к ним в руки. По условиям контракта, как в работе, так и вне работы Вы можете пользоваться только предоставленными нами устройствами – нашим ноутбуком, компьютером, смартфоном. Вы же не передумаете из-за таких, чисто формальных мелочей?
Ярослав уже принял решение и сказал, что не передумает. На следующий день Фитцджеральд явился в его квартиру, в сопровождении тех же мужчин, что были с ним в отеле. Ярослав подписал контракт и сказал американцу, что через несколько дней готов вылететь в Берлин. Он был рад, что работать ему предстоит в этом городе, который он уже несколько раз посещал и который ему нравился. Фрэнк заверил нового сотрудника, что компания немедленно приступает к поиску подходящей квартиры.
II
Через три дня после подписания контракта на имя Ярослава ускоренной почтой пришла банковская карточка с внушительной суммой от «Ultimate Solution». А еще через пять дней, закончив все дела в Петербурге, он сходил с трапа самолета в берлинском аэропорту Шёнефельд. Арендованная для него просторная двухкомнатная квартира располагалась на площади Софи-Шарлотте-Платц в западной части города. На следующий день после заселения, в его новом жилище появился Билл Ботрайт, лысый, низкорослый и коренастый господин средних лет. Ботрайт не был ни программистом, ни ученым. Он был менеджером – руководителем берлинского отделения компании.
– Ну, как Вы здесь устроились? Может есть какие-либо неудобства, пожелания? – спросил он на английском, удобно расположившись в обтянутом черной кожей массивном кресле.
– Спасибо, все хорошо, – ответил Ярослав.
– Отлично, тогда перейдем к делу. Проект, над которым работает наша команда и к которому сейчас подключились Вы, называется проект «Геката», – Ботрайт сделал паузу и Ярослав воспользовался ею, чтобы поинтересоваться:
– Почему «Геката»?
– Видите ли, наш босс, Вы ведь уже о нем слышали, Крис Элфорд, имеет хобби – изучение мифологии народов мира, мистических учений и всяких таких вещей. Хотя, как настоящий американец, он очень практичный человек. Просто увлечение в свободное время, для отдыха мозга. Ну вот, ему понравилось это название, Геката, по имени древнегреческой богини лунного света и магии.
– А, понятно.
– Так вот, – продолжил Ботрайт, – задача проекта – создать самую совершенную в мире систему искусственного интеллекта. Мы уже довольно далеко продвинулись в этом направлении. Мы шли именно тем путем, который Вы изложили в своей статье – путем построения работы ИИ на матрице работы мозга. Скажу больше – мы уже создали первую опытную модель нейросети. Но наша работа зашла в тупик. Мы столкнулись с такой проблемой, что нейросеть на кремниевых пластинах не может справится с обработкой такого количества параллельно идущих процессов. И тут мы узнали о Вашей статье. Ваше решение проблемы, оптическая нейросеть – это прорыв, это то, что нам нужно. Теперь нам с вами остается только реализовать эту идею технически. А это не так легко. Создаваемая нами нейросеть должна анализировать огромное количество данных, огромное количество факторов. И весь этот анализ данных и факторов должен работать на один результат – предложение оптимальных решений сверхзадачи.
– Хм, а какова, в общих чертах, сверхзадача? – с любопытством спросил Ярослав.
– Сверхзадача лежит в области управления процессами, – Ботрайт внимательно посмотрел на Лопатина, затем перевел взгляд на висевшую на стене весьма качественную репродукцию картины Эндрю Уайета «Мир Кристины» и продолжил, – Я буду Вашим непосредственным руководителем. И, в свою очередь, я буду докладывать о вашей работе непосредственно боссу, Крису. Надеюсь, что с Вашим приходом в нашу команду мы быстро продвинемся вперед, – Билл бросил на Ярослава многозначительный взгляд.
Ярослав с жаром принялся за работу. Фактически он стал руководителем команды программистов – молодых людей из Европы, Америки и Индии, работавших в берлинском научно-исследовательском центре «Ultimate Solution». Еще несколько человек работали над проектом «Геката» удаленно, находясь в разных городах Европы. Ознакомившись с технологическим бэкграундом проекта и текущим состоянием дел, Ярослав увидел, что необходимо улучшить способность чипа-импланта правильно считывать сигналы мозга. Было очевидно, что для решения этой задачи не обойтись без привлечения дополнительных специалистов – нейробиологов и других медиков, а также физиков и технических специалистов. Хельма, молодая 23-летняя девушка, была единственной представительницей прекрасного пола в команде и Ярослав поручил ей отобрать самых лучших из тех, кто могли бы работать на «Ultimate Solution». Девушка прекрасно справилась с порученным ей заданием. Ярослав видел, что Хельма отнюдь не глупа. Но кроме того, она была еще и красива – длинные светлые волосы, тонкая талия, голубые, искрящиеся радостью жизни глаза и немного вздернутый носик… Ее мягкий и приятный в общении, но твердый и решительный в делах характер также понравился молодому человеку. Сам не замечая того, он все более и более становился к ней неравнодушен, ему было приятно смотреть на нее, разговаривать с ней. И через какое-то время он осознал,
